блог добрых психиатров

Я полагаю, многие из вас сталкивались с ситуацией, когда воображение рисовало картинку, которую вы потом старались поскорее забыть — тщательно, но не очень-то успешно. И когда попытки не думать, не вспоминать о ней, забыть поскорее, как назло, вновь и вновь воскрешали этот образ в голове.

Продолжу рассказ об истории психиатрии. Остановились мы на XVII веке. На том, как Лепуа истериков описывал. Впрочем, и многие другие врачи, его современники, наперебой описывают наблюдаемые ими клинические случаи (и чем реже случай — тем охотнее: в самом деле, не про понос же с золотухой писать). 

Продолжу рассказ об истории психиатрии. XVII век с точки зрения психиатрии — не как самой врачебной практики, а именно как отдельной дисциплины — можно с некоторыми оговорками назвать периодом относительного затишья. Того самого, которое бывает на пороге грандиозного шухера.  Когда критическая масса копится, копится, чтобы потом как... Ну вы в курсе, как это происходит.

Второй день ветрено, пасмурно и мокро: осень всё же решила напомнить, что она не только золотая, и у неё тоже бывает паршивое настроение. Прохожих на улице мало: у кого какие-то дела в выходной, решили перемещаться на авто. Ну а поскольку лично у меня таких дел не предвидится, изоражу-ка я вам очередную пирожковую.

Вот и снова суббота. И снова, уже традиционно — книжная. А значит, пришло время познакомить вас ещё с одной серией, которая показалась мне достаточно для этого интересной. 

Помните, как долго мог тянуться день, когда мы были детьми? Особенно если это день в садике или школе. А уж если шесть уроков и продлёнка... Тогда прямо как у Чингиза Айтматова — «И дольше века...», и всё такое. Потом стала проявлять себя разница в ощущении времени: какие-то час летят, какие-то тянутся. 

Я обещал рассказать вам, откуда взялось то самое объявление, в котором говорилось про оживление умерших. Поговорил я со своим знакомым, которому эту бумагу вручили, теперь расскажу вам, как это произошло.

Пора продолжить рассказ об истории психиатрии. Как вы помните, одна из первых попыток посчитать и разложить душевные болезни по полочкам была предпринята ещё в Древней Греции Гиппократом и его коллегами. Что примечательно, с тех пор и вплоть до эпохи Ренессанса внятных попыток как-то ещё их классифицировать более не предпринималось: предпочитали обходиться тем, что есть. Ну ещё пару-тройку терминов придумали, но и только.

Вот честно: думал вам сегодня обо что-нибудь такое умное-полезное написать, да, видать, не судьба. Вот как хороший знакомый показал, какое объявление его попросили кому-то там передать — так сразу и понял, что не судьба. Покажу вам.