cheerful
Одна из отличительных особенностей человеческой психики — это способность анализировать. Раскладывать по полочкам. Или хотя бы просто рядом с собою на полу, если нет полочек или терпения. Причём проявляется она уже с раннего детства — достаточно вспомнить судьбу кукол, машинок и других игрушек, тщательно анатомированных с целью выяснить: а что же там внутри и как оно вообще было устроено? Следующим шагом, если верить адептам диалектического материализма, должен стать шаг к синтезу, но тут уж как повезёт. Кто-то делает его так же естественно, как когда-то начал ходить, а кому-то постоянно что-то мешает. Нет, вовсе не обязательно как в случае с плохим танцором, тут могут быть и другие варианты, начиная с мозжечковой атаксии и заканчивая неудобной обувью. Кстати, об обуви.
Ещё одна история, поведанная мне Михаилом. Друзья и знакомые Арнольда (назовём его так), которыми он обзавёлся, время от времени попадая на стационарное лечение в психбольницу, наперебой убеждали его, что диагноз — это недоразумение. Ну разве может быть больным такой рассудительный человек? А инвалидность — это скорее бонус, чем свидетельство. Можно не работать, посвящая свободное время самосовершенствованию. Никакой он не больной. Просто хикикомори, как говорят японцы. Или хикки. Потому и не общается ни с родственниками, ни с потенциальными работодателями, которых те когда-то пытались ему навязать. Это как мировоззрение. А разве мировоззрение можно считать болезнью? А вот не надо этого мракобесия, пожалуйста. Ну да, время от времени что-то там слышится, плюс идеи всякие возникают — так это же от напряженной работы мозга. Почему напряжённой? Да потому что с фобиями приходится бороться постоянно. Анализировать, что откуда взялось и что с этим делать.
Вот, к примеру, лайкофобия. Нет, не в смысле боязни определённой породы собак, а в смысле боязни, что кто-то в сети поставит тебе лайк. Этого Арнольд терпеть не мог. До дрожи, до бана неосторожно лайкнувшему, до удаления облайканного аккаунта. Друзья утверждали, что эта фобия имеет корни в глубоком детстве — сам ведь признался, что когда-то собака покусала. А потом всё выстроилось по цепочке ассоциаций, намоталось на ядро конденсированного жизненного опыта, и пошло-поехало. Даже предлагали марочку с ЛСД лизнуть, чтобы отработать этот опыт, согласно постулатам Станислава Грофа, но Арнольд не рискнул: и так голоса время от времени докучают, а если ещё и картинки начнут показывать, то гарантированно нагрянет барбухайка. Нет уж, лучше просто взять и всё проанализировать.
Откуда у лайкофобии лапки растут? Скорее всего, от боязни оценочных суждений. Точнее, от опасения переоценки. Лайкнул тебя человек не подумав, а ты на самом деле не такой хороший, как ему показалось. Ага, значит, заниженная самооценка. Откуда она взялась? Надо искать ответ в том же детстве. Нет, к корейцам ту шавку, что когда-то покусала. Тут надо копать глубже. Так когда же эта самооценка рухнула ниже плинтуса? Ну точно! Как раз в тот год, когда все нормальные дети ходили в новых кроссовках, а он, как последний лох, рассекал в драных сандалиях! Родители велели донашивать — и никакие доводы слышать не желали. Вот где на самом деле собака порылась! Отсюда ведь не только эта самая фобия появилась, но и обща неуверенность в себе, и замкнутость, и все остальные беды.
Вычислив корень зла, Арнольд взялся за его корчевание. Всё просто: надо обеспечить себя хорошей обувью. Чтобы исчерпать давний конфликт. И началась охота за обувью. Точнее, за её распродажами: всё-таки пенсия не резиновая, а объяснять родителям, зачем срочно понадобилась очередная пара кроссовок, когда есть ещё три, практически новых — это из области высшей риторики. Можно, конечно, привести в пример Медведева: человек купил за квартал двадцать пар кроссовок, и ничего, мама не заругалась. Так возразят же: где ты и кто Медведев! Впрочем, это снова отскок к заниженной самооценке, так что лучше не начинать. Хорошо, что в магазинах есть сезонные распродажи!
Через полтора года в комнате Арнольда скопилось уже порядка сорока пар обуви, а друзья прозвали его сороконожкой. Но процесс уже было не остановить: каждая покупка приводила его в состояние, близкое к экстазу. Ведь действует, действует психотерапия! Даже курить он почти бросил. Нет, не потому, что денег мало — просто боязно. Ведь курение — это риск заполучить облитерирующий эндартериит и лишиться ног. Обидно будет, когда столько обуви — и некому носить. Точнее, не на чем. От посиделок в кафе (расценки на бизнес-ланчи это вполне позволяли) тоже пришлось отказаться: несколько таких походов — это одна пара туфель. Или кроссовок. Или... словом, можно и батоном с молоком перебиться. Главное — психотерапевтический процесс идёт. И таблетки, кстати, можно уже не принимать.
Барбухайку на этот раз вызвали по инициативе приятеля, который заглянул в гости, чтобы пригласить Арнольда в кино. Парень сидел на полу среди обувных коробок и спорил с зимними полусапожками, убеждая их, что июль — не самое подходящее время, чтобы выгуливать их в кинотеатр, зато в декабре они обязательно вместе оторвутся.
Напоминаю, что мы теперь консультируем по скайпу на базе московской клиники: http://dpmmax.livejournal.com/572627.htm
Journal information