Странная штука - память

Навеяло мне тут тему для рассуждений и обсуждений двумя постами в нашей уютненькой. Оба поста разных, но одинаково известных авторов касались того, как жилось при СССР. Не в целом, а если посмотреть глазами тех же подростков, ставших ныне солидными взрослыми людьми, которых читают и к чьему мнению прислушиваются.

Мнения полярные (что в целом ожидаемо): кто-то пишет, что ужас-ужас, кровькишкирасколбасило, по чужому раёну без пулемёта не пройтиться, кто-то опровергает: мол, небылоничегоничегонебыло. Где же истина? Нет, так-то понятно, что in vino, а также что где-то посередине, но всё же — отчего такая вариабельность мнений?

Я бы, во-первых, предположил, что память вообще штука избирательная и эмоционально зависимая. Что-то мы вспоминаем с удовольствием (пусть даже у кого-то это удовольствие мазохистического оттенка), что-то успешно вытесняем, заталкивая куда поглубже и потемнее. Всё зависит и от текущего настроя, и от желания/нежелания извлечь на свет, и от ангажированности, вольной или невольной.

А во-вторых, люди действительно могли ходить разными путями и видеть совершенно различные ситуации, экстраполируя собственную сову на глобус всей объективной реальности. До сих пор помню, как в летом 1991 года собрался лететь к родне в Туапсе. Уже и билеты купил, а тут на тебе — нет, не путч. Смерч. В районе Сочи и Туапсе, многие тонны высосанной из Чёрного моря воды, сброшенные стихией в горах. Газеты наперегонки кошмарят друг друга и читателей, рисуют картинки белого полярного лиса, подкравшегося ко всему черноморскому побережью Кавказа — в общем, полный локальный армагеддец. Меня наперебой уговаривали сдать билеты — мол, куда ты лезешь, рождённый мёрзнуть? Хорошо, что не сдал. Было... интересно. И вовсе не так жутко, как рисовалось издалека. Нет, на последствия потоков, сошедших с гор, насмотрелся изрядно. Но при этом жить-то можно было. Да, были в Туапсе перебои с хлебом и молоком, были отключения электричества — но не сказать, чтобы всерьёз и надолго. Да, на городском пляже делать было нечего, разве что любоваться на топляк, забивший всё вплоть до буйков и одинокие железнодорожные цистерны, плавающие на его границе. Ну так местные и в лучшие времена не особо любили ходить на городской пляж — им Агой подавай да Киселёву скалу, куда мы, кстати, тут же и отправились. Но это то, что видел я — чуть позже и не из эпицентра событий. А для кого-то ведь наверняка всё выглядело иначе, а главное — ближе. Путч, кстати, мы тоже про... плавали, так сказать. 

Так и с дворовыми битвами и противостоянием районов в советское время. Оксану это вообще никаким боком не коснулось — и это при том, что в Тольятти стенка на стенку и район на район ходили не так уж редко. Может, уже тогда чуяли: мол, вот идёт будущий участковый психиатр, давайте-ка. пацаны, схлестнёмся где-нить в сторонке, а то ведь запомнит лица, у девочки феноменальная память...

В ещё более пролетарском Ульяновске я был в курсе, в какие районы соваться лучше с оглядкой: в окрестностях УЗТС (это где тяжёлые и уникальные станки делали) можно было схлопотать крупненьким таким шариком от подшипника, да и в других местах нарваться. Но это не означало, что туда мы не ходили: интересно же, да и по делам порой надо было. И ничего. Если не нарываешься специально и соблюдаешь некоторые неписанные правила, то вероятность драки не так уж и велика. Ну а случайности — их и сейчас не меньше. В школе, бывало, тоже друг другу физиономии чистили, но, с нашей тогдашней точки зрения, исключительно по делу и без особого фанатизма. Компания своего двора была сборной и очень разношёрстной, от маменькиных сынков до откровенных гопников, но как-то уживались. И если кто-то собирал команду, чтобы почесать кулаки, силком туда не тащили: колхоз — дело добровольное.

То есть, понятное дело, до общего благолепия было далековато, но так, чтобы прямо ужасть, а не жисть — это тоже вряд ли. Ну вот не виделось такой уж тотальной жестокости и подсердечной злобы. Кому не терпелось потешить удаль молодецкую — тот тешил. Кому суждено было слететь с катушек и ожесточиться — ожесточался. Но не повально. 

Всплеск этой самой жестокости и озлобленности мы ощутили чуть позже, в те самые девяностые. И выстрелы в городе слышали не раз. Хотя, опять же, не так, как их описывали, рассказывая про Тольятти — мол, там из-за дележа площадок автозавода народ друг друга уже не из автоматов, а из РПГ глушит пачками. Хотя да, пару раз и из РПГ стреляли, и гранаты кидали. И на улицу выходили с некоторой опаской — но выходили же. И гуляли, и в кафешках сидели. И ничего, живы до сих пор.

А каким вы сами (кто застал, конечно) вспоминаете свой город и свои дворы советского времени?