Ключ к панацее или ящику Пандоры?

Одно из направлений в медицине и биологии, которое сейчас, пожалуй, развивается особенно активно — это генетика. Уже найдены группы генов, изменение работы которых, предположительно, играет едва ли не ключевую роль в развитии целого ряда болезней, включая шизофрению (теперь все чаще говорят о том, что это не одно заболевание, а группа со схожей внешней симптоматикой), некоторые виды эндогенных депрессий и расстройств личности.

Ну а поскольку проблематика депрессий и сама по себе велика, да и внимание к ней сейчас на пике (качество жизни, как-никак), то неудивительно, что первые шаги в сторону коррекции работы генетических программ делаются именно на этом направлении. Опять же, денежный вопрос сильно влияет и стимулирует. Ведь, насколько бы это циничным ни показалось, в первую очередь и наиболее охотно будут работать в той области, где ожидается наибольшая финансовая отдача. А теперь сравните объёмы продаж нейролептиков и антидепрессантов. Подскажу: вторых продаётся сильно больше. Почему? Всё просто.

Во-первых, распространённость депрессий выше, чем шизофрении. Во-вторых, человек с депрессивной симптоматикой дольше остаётся социально активным, несмотря ни на что. А значит — у него элементарно больше возможностей самому за себя платить, в том числе за лечение. Впрочем, не будем отвлекаться.

Итак, интерес ученых на этот раз был обращён на область префронтальной коры головного мозга — именно там (вернее сказать — там тоже, но в заметно большем объеме, чем где-либо ещё) происходят процессы, отвечающие за планирование и социальное поведение. Они-то довольно заметно и страдают во время развития депрессивного эпизода. 

Экспериментировали пока на мышах. Да-да, их тоже можно, оказывается, вогнать в депрессию. И даже понять, что вогнали. В общем, набрали роту Бэтменов (над мышками-дамами благородно решили не экспериментировать) и стали химичить с геном SIRT1.

Одна из функций этого гена — регуляция работы клеточных электростанций в нейронах коры головного мозга (вообще-то их называют митохондриями, но так понятнее — именно они дают энергию любой клетке). Так вот, в одной из частей эксперимента этот ген выключали из работы (нашлись специальные вещества, которые способны это сделать). Как итог — количество рабочих митохондрий-электростанций в клетках префронтальной коры уменьшалось, а активность других генов, отвечающих за производство новых электростанций, резко падала. Но это на клеточном уровне. А внешне?

Внешне мышки, которые активно до того общались между собою и охотно напивались сиропом сахарозы, вдруг разлюбили и общение, и сладкое. И стали одинокими дисфоричными фекалоидами и грустными.

В другой части эксперимента мышей вогнали в депрессию, подвергнув их стрессу (не спрашивайте меня как — может, кошек рядом поселили...) А потом хоп — и всем активировали этот самый ген SIRT1. И куда та депрессия только девалась...

Следующий шаг, который учёные планируются сделать — это поглядеть, как на активность этого гена влияют разные, в том числе и доселе не применяемые в лечении депрессии лекарства. Ну и перейти от мышей к людям. 

Вот только интересно — чем может, помимо антидепрессивного эффекта, аукнуться прямая активация этого гена? Не получится ли так, что вместе с хорошим настроение наружу вылезут совершенно неожиданные побочные эффекты? Впрочем, это покажет только вскрытие практика.